Светлый ангел - Страница 50

Сердце Кэролайн учащенно забилось, ей даже показалось, что оно вот-вот выскочит из грудной клетки. Надо бы как-то отладить дыхание, иначе… Да что же такого он сказал? Почему она так взволнована? Ничего ведь не изменилось.

— Ну? Надеюсь, вы не откажетесь дослушать меня?

— Да заканчивайте, наконец, свой монолог. Я ведь и сейчас вас не прерывала.

— Дайте же мне сосредоточиться и спокойно договорить… — Он метнул в нее строгий взгляд. — Я не привык…

— Я знаю, Джастин, к чему вы не привыкли. Вы просто не привыкли к женщинам вроде меня. Потому и брак наш не возможен. Что бы там ни говорила ваша матушка.

— Последние несколько недель я только и делал, что внушал себе, что вы не мой тип женщины, — пробормотал он и улыбнулся ей по-мальчишески открыто. — Вы понимаете, к чему я клоню?

— Чего тут не понять. Я для вас слишком занудлива, босс…

— Я вам не босс!

Кэролайн была так напряжена, что горло ее перехватило судорогой, а во рту неприятно пересохло.

— Хотелось бы, Джастин, чтобы вы побыстрее довели свою речь до логического завершения.

— Вы хотите сказать, что ваше терпение исчерпано? Лучше сознайтесь, что вам совсем не хочется выставлять меня за дверь, — проговорил он с обаятельной улыбкой. — По мнению матушки, вы не так уж равнодушны ко мне, как хотите показать.

— Неужели?..

Да, выдала я себя! — подумала Кэролайн. Значит, Генриетта все же кое-что расслышала, а об остальном догадалась…

— Представьте, она пришла к такому выводу. Интересно, что вы ей сказали?

— Какое это имеет значение? — вздохнув, ответила Кэролайн. — Не важно, по каким дорогам ходить, если все равно каждый раз возвращаешься к исходной точке.

— Не могу согласиться. Вот я пришел совсем не туда, откуда вышел, и даже не туда, куда собирался прийти.

— Значит, Джасти, вы заблудились.

— Допустим, что так. Но, точнее будет сказать, что я попал в незнакомую местность, где мне понравилось. Однако там меня не очень хорошо приняли, больше того, меня там испугались.

— Что-то я не пойму, о чем вы…

— Прекрасно вы все понимаете, Кэрри. Просто не хотите сознаться в этом даже себе. Я пробудил вас от спячки, и вы ужаснулись. Вот почему, когда мы вернулись в Англию, вы не захотели продолжения. Но вы неравнодушны ко мне, ведь так? Молчите? Ну, ладно, я, пожалуй, раскрою все свои карты, скажу все, что я о вас думаю…

— Нет, не смейте ничего говорить!

Кэролайн захлестнула паника от одной мысли, что он, догадываясь о ее потаенных чувствах, начнет рассуждать о них. И все же, как ни странно, ей хотелось, чтобы это произошло. До смерти надоели все эти обманные игры.

— Не сметь говорить? Почему же? Потому что вы боитесь правды? Боитесь самой себе сознаться?..

— Так вы за этим сюда пришли? — сдержанно спросила она. — Пришли разоблачить меня и позлорадствовать над моими чувствами? Порадоваться, что одержали еще одну победу?

Он как-то беспомощно посмотрел на нее, смутился и отвел взгляд. А Кэролайн, взглянув на собеседника, была крайне изумлена его смущенным видом.

— Нет, Кэрри, я пришел сказать, что… Знаете, моя мать связала одно с другим и все назвала своими именами. Никто лучше ее не умеет анализировать мотивацию поступков и… Может, у вас в доме найдется немного виски? Я бы сделал глоток-другой… — Кэролайн отрицательно покачала головой, и он, махнув рукой, продолжил: — Если вы действительно хотите знать, то я скажу… Мне кажется, что вы умудрились выдернуть, как говорится, коврик из-под моих ног…

— Коврик? Какой коврик? Не пойму, о чем вы толкуете.

— Вы меня выбили из равновесия… Я… я полюбил вас.

Выговорив эти слова, он вызывающе взглянул на нее, ожидая насмешки. Но его признание так ошеломило ее, что она, распахнув глаза, несколько секунд смотрела на него, раскрыв рот. Помолчав, он заговорил дальше:

— С тех пор, как мы вернулись в Лондон, я не перестаю думать о вас. Мне казалось… Да нет, я был просто уверен, что вы каким-то образом свяжетесь со мной, и мы встретимся. Но ничего не происходило, и я сказал себе, что оно и к лучшему. Постоянно твердил себе, что все это неважно. Пытался даже отвлечься, бурно влился в события светской жизни, назначал свидания женщинам, но эти встречи были нелепым фарсом, не более. Я постоянно сравнивал их с вами, с женщиной, о которой начал страшно тосковать.

— Вы спали с другими женщинами?

— Куда там! Думаю, если б и захотел, не смог… — Джастин усмехнулся. — Как бы я мог с кем-то спать, когда вы не выходите у меня из головы?

— Ничего. Это пройдет.

— Ничего? Вы говорите — ничего? — вспыхнул он. — Для вас все это ничего не значит?

— Да нет, Джасти, кое-что значит. Продолжайте.

— Конечно, продолжу. Ведь я только потому и решился на признание, что понял, вы испытываете ко мне те же чувства… Разве нет? Ну, сознайтесь же!

— Те же чувства? — Она улыбнулась тихой непонятной улыбкой. — Нет, боюсь, чувства, которые я испытываю к вам, намного сильнее.

— Намного?

— Ну, хорошо, пусть ненамного, но все равно сильнее.

— Вы хотите сказать, что любите меня?

Кэролайн рассмеялась и нежно взглянула на Джастина, после чего невозможно было удержаться и не прильнуть к нему. Голова ее оказалась у него на груди, так что она отчетливо слышала стук его сердца. А он, приняв ее в свои объятия, целовал ее волосы, ерошил их и снова целовал.

— Прости, Джанни, что я мучила тебя. Знаешь, я ведь начала догадываться, с чем ты пришел, но все никак не могла поверить, а потому дико психовала, — прошептала она. — Но как же мне было не понять, не догадаться, о чем речь, когда и ты, любимый, выдернул у меня из-под ног мой коврик, мою опору, все, на чем я утвердилась в этой жизни, как мне казалось, раз и навсегда…